Бэби-мазо 07.02.2020, 08:13 Денис Драгунский о том, надо ли изучать язык подростков
«Окей, бумер!» — примерно год назад появилась такая хамская подростковая присказка, адресованная родителям. Эту присказку тут же обозвали модным словом «мем» (хотя, честно говоря, любое нецензурное ругательство, особенно же посылка по известному краткому адресу – это ведь тоже «мем» своего рода).
«Окей, бумер!» — так говорит поколение Z (родившиеся после 1996 года), обращаясь к тем, кому выпала неудача появиться на свет в 1946 – 1964 годах. Мол, что вы вообще понимаете в бьюти- и фэшн-блогах, инстаграмных инфлюэнсерах и в этой жизни вообще.
Все чаще я слышу, как взрослые люди говорят: наступающее нам на пятки поколение лучше нас. Прежде всего потому, что мы – это люди, выросшие в насилии и унижении (патриархальная семья, детсад, школа, армия, работа, больница, собес и т.п. вплоть до конторы ритуальных услуг). А они – едва ли не первое поколение за человеческую историю, которое этого насилия и унижения не испытали.
Конечно, они освободились от насилия не сами, не в результате какой-то «революции подростков» — а потому, что родители больше не стали их унижать и принуждать. Мы, их родители, просветлились душой и сменили ценностные ориентации, и прервали эту, казавшуюся нескончаемой, цепь насилия и унижения.
Примерно так же, как случается в армии, когда она с двухгодичного срока службы переходит на годичный, и дедовщина отмирает как бы сама собою. С той лишь разницей, что в армии это действительно получается почти автоматически, а здесь остаются те же деды (в смысле отцы) и те же салабоны (в смысле дети) – но отцы, повторяю, просветлились, гуманизировались. Получшали, если по-русски.
Вот тут возникает маленькая, но немаловажная логическая нестыковка. Если некое поколение добровольно отказалось унижать своих детей – значит, оно уже гораздо лучше того поколения, что было раньше. Непонятно, кто и что вырастет из «небитого», условно говоря, поколения. Поживем – увидим.
Но «небьющее» поколение заслуживает признательности уже сегодня.
Впрочем, это мелочи.
Взрослые и вроде бы здравомыслящие люди (которые ни в грош не ставят заслугу своего поколения в том, что следующее – избавляется от насилия и унижений) говорят, что хамская фразочка «окей, бумер» в общем-то справедлива, потому что мы не разбираемся в том, как живут и о чем думают подростки. Что нам надо изучать их язык (то есть неустойчивый подростковый жаргон), чтобы попытаться войти в их мир.
Надобно сказать, что подростки радостно подхватили эту песню, и на полном серьезе считают, что их возраст дает им какие-то особые права.
Не просто старинное детское право на получение пропитания, одежды и всяческой заботы от стороны родителей или лиц, их заменяющих – но еще и право поучать, командовать и считать себя главнее взрослых. А на любое замечание отвечать: «Окей, бумер!».
Как все, однако, повторяется на этом свете.
В 1862 году Лев Толстой опубликовал в журнале «Ясная Поляна» статью вот с таким вызывающим названием: «Кому у кого учиться писать, крестьянским ребятам у нас или нам у крестьянских ребят?». В этой статье он рассказывает, как его ученик под его руководством сочинил рассказ «Солдаткино житьё». О том, как в бедную семью (солдатка с сыном) возвращается счастье – муж закончил военную службу и пришел домой, и теперь у Матрены снова есть муж, а у Федьки – отец. Работник, добытчик, сильный человек, защита и опора. Приводя цитаты – подчас очень выразительные – Лев Толстой говорит, что крестьянский неграмотный 11-летний мальчик «пишет прозу» лучше, чем современные ему профессиональные писатели. Лучше, чем сам Лев Толстой (в данный момент работающий над «Войной и миром»). Подлог тут очевиден: Толстой притворяется (или искренне убежден), что всего лишь записывает рассказ под диктовку мальчика, хотя на самом деле пишет он, время от времени вдохновляясь отдельными словечками ребенка и особенно – одобрением остальных ребят.
То же самое и теперь. Если короче – вся т.н. «молодежная субкультура» создана отнюдь не подростками, а взрослыми, по большей части – прожженными маркетологами, с очень простой целью: вытрясти из родителей побольше денег на покупку разных фенечек.
Но подростковый мир всерьез считает, что это его собственная, самостоятельно выработанная культура. Из этой уверенности вытекает вот это смешное ощущение своего даже не культурного равноправия (что уже смешно), но даже культурного превосходства (что вообще ни в какие ворота не лезет).
Тоже ничего нового. В конце семидесятых, когда мне было уже к тридцати, было другое модное слово – тинейджеры. В умных журнальных статьях писали, какие это особенные люди. Что они любят танцевать, какую музыку слушать. Новое поколение! Они лучше, чище, светлее нас!
И мне приходилось не раз слышать от пятнадцатилетних ребят требовательное и капризное: «Я тинейджер!» Это говорилось – а иногда и кричалось – таким тоном, как в повестях о дореволюционной России кричал какой-нибудь геморроидальный старик юному растерянному студенту: «Я действительный статский советник! Посему па-апра-ашу вас держаться в рамках, милсдарь!».
То есть я начальник, а ты дурак. В новой редакции: я тинейджер, а ты старпер. Я «поколение Z», а ты бумер. И поэтому ты мне обязан создавать все условия и прощать мои ляпы, и вообще держаться в рамках.
Нелишне добавить, что тогдашний упертый, убежденный в своей юной правоте тинейджер – это не кто иной, как нынешний «бумер».
Но обратимся к проблеме поколений.
Слово «бумер» произошло от выражения «бэби-бум», взлет рождаемости после Второй мировой войны. Смешно, однако, что к «бумерам» относят людей 1946-1964 годов рождения. При известном старании у человека, родившегося в 1946-м, в 1964-м (то есть в восемнадцатилетнем возрасте) мог появиться уже свой ребенок – так оно, собственно и было, особенно среди рабочих и крестьян. Поколение, родившееся в первые послевоенные годы, годы голода и разрухи, и поколение, пришедшее в мир в начале 1960-х, когда и в СССР, и в Европе наступил период благополучия и стабильности, когда пели уже совсем другие песни и смотрели другие фильмы – это очень разные поколения.
Думаю, что поколение «войны и голода» и поколение «мира и сытости» различаются не меньше, чем поколение «без гаджетов» и поколение «с гаджетами».
Сказанное не умаляет значения «цифровой революции», оно поистине огромно – но не беспредельно. Голод против сытости – или ЖЖ против «Фейсбука»? Какой конфликт важнее, сильнее, повелительнее? Думаю, все-таки первый.
Важно понять вот что. Подростком (тем же тинейджером) человек пребывает максимум семь лет. С 12 до 19. После этого он, хочешь не хочешь, быстрее или медленнее, но интегрируется во взрослый мир, где ему предстоит прожить минимум лет пятьдесят. А с учетом прогресса медицины и распространения здорового образа жизни – и все шестьдесят лет активной трудовой и творческой жизни. При этом во взрослый мир входят не все подростки данной эпохи сразу. Не так, чтобы резко вторгнуться всей своей юной массой во взрослый мир и изменить его – а год за годом, постепенно. Растворяясь во взрослом мире. Конечно, привнося в него нечто новое и свежее, но в целом принимая правила взрослой игры.
Поэтому не взрослым надо учиться говорить на языке подростков, а подросткам – учиться взрослому языку.
Языку в самом широком смысле – не только словам и выражениям, но и правилам, ценностям, установкам того общества, в котором им предстоит жить. Потому что, только владея этим языком, они сумеют его обновить.
Поколение Бетховена было другим, чем поколение Моцарта. Поколение Пушкина – чем поколение Жуковского. Глупо, любя Моцарта, отрицать Бетховена. Но столь же глупо, любя Бетховена, зачеркивать Моцарта, говоря ему: «Окей, бумер!» Или даже так: «Отвали, вчерашка!»
Уж простите меня, но я все-таки верю в прогресс. Я убежден, что каждое следующее поколение в общем и целом лучше предыдущего. И во многих частностях – тоже. Поколение Z тут не исключение, и оно непременно сделает что-то великое и прекрасное. Но это – дело будущего. Однако вера в будущие великие достижения поколения Z – не должна приводить к преклонению и восторгам уже сейчас. Так сказать, авансом. Тут ведь вот какая запятая выходит: мы-то привычно говорим о достижениях поколения, но при этом отлично знаем, что речь всегда идет о достижениях отдельных людей – инженеров и поэтов, художников и фармакологов. Уверен, что в поколении Z будут тысячи гениев и талантов, и сотни тысяч просто прилежных работников, которые изменят наш мир к лучшему, сделают его неузнаваемо прекрасным. Но странно было бы из-за этого обожествлять все поколение. Потому что там будут и подлецы, и преступники, да и просто заурядные и пошлые люди, которые ничем существенным не станут отличаться от таких же, что жили 20, 30, а то и 120 лет назад. Отдавая дань признательности поколению Пушкина и декабристов, мы же не преклоняемся перед каждым чиновником около 1800-го года рождения, только потому, что он принадлежит к этому великому поколению? Вот и сейчас надо бы поумерить восторги, утишить призывы «учиться у молодежи».
Люди обычно хамят ровно столько, сколько им позволяют. Хамская присказка «окей, бумер!» — порождение педолатрии, поклонения детям, подросткам и вообще молодости как таковой.
Здесь виноваты опять-таки не дети, а взрослые, совершенно осатаневшие от дорогостоящей любви к малышам (от любви, которая, повторяю, во многом навязана хитрыми маркетологами).
Опять, как и в начале ХХ века, замаячила «педократия» (термин русского религиозного философа о. Сергия Булгакова). Вся власть молодым! Педократия – это, скорее всего, оборотная сторона геронтократии, в которой мир пребывал много столетий, и которая успела сильно надоесть, затормозить развитие, распустить повсюду паутину, плесень и мох. Но педократия ничем не лучше геронтократии. А может быть, и хуже. Потому что она не социальна, а телесна. Не духовна, а биологична. Геронтократия, при всех ее очевидных недостатках, все же основана на каких-то достижениях. «Мы построили заводы, мы победили врага, мы полетели в космос, мы разрушили советский тоталитаризм». А педократия – основана только на том, что «мы молоды!». Молоды – то есть что? Упругое тело? Свежее дыхание? И это все? Честное слово, в преклонении перед «новым поколением» есть что-то омерзительно педофильское. Своего рода педофильский мазохизм: пусть эти миленькие мальчики и девочки оттопчутся на мне своими кроссовочками. А я их за это буду кормить-поить, нанимать им учителей иностранных языков, покупать билеты за границу, дорогие гаджеты и эти самые кроссовочки, и корчиться от боли и наслаждения. Какое-то кошмарное «бэби-мазо». Поэтому, дорогие родители, если ваш ребенок скажет вам: «Окей, бумер!» и снова уткнется в планшет – скажите ему: «Глохни, зумер! А то сниму с довольствия!» Клянусь вам, он тут же все поймет. |
))
