Родная дверьСижу один в закрытых стенах,
При этом думы — ни о чём.
А кровь тем временем по венам
Бежит проторенным путём.
Зачем бежит? С какою целью?
Ведь цели нет уже давно.
А жить бесцельно — не умею,
Да так и жить-то тяжело.
Я стал бездельником без цели,
Без рода, племени, страны.
Давно эсминцы мои сели
И остаются на мели.
Я знаю, будет всё, как было,
Ведь в чудеса не верю я.
Кто верит в чудо — те забыли,
Что нет его у бытия.
И будет день, и будет пища,
Хоть и второе не всегда.
Когда спускаешься до днища,
То чаще голод, чем еда.
Но мы о пище, о духовной,
Ведь мы о ней — эстеты мы.
Но чаще, ты когда голодный,
Духовность прячется, увы.
Жаль, что духовность так зависит
От наполненья живота.
А если кто иначе мыслит,
Не врите лучше, господа.
Врать нам привычно, я не скрою,
И лицемерить нетрудно́,
И из себя духовных строить,
И верить в бога заодно.
Но только голод замерцает
На горизонте жития,
Он духовенство превращает
В загон чистейшего зверья.
И вывод сей давно бытует,
Что человек — по сути зверь.
Духовным он лишь маскирует
В животный мир родную дверь.
