Эльмира Нетесова | Сборник произведений (39 книг) [1989-2009] [FB2]

В снегах родной чужбины. Гость из прошлого
Вернись в завтра
Выскочка из отморозков
Дикая стая
Дуэль
Ее величество - Тайга. Рысь Кузя
Женская месть
Забытые смертью
Заказанная расправа
Закон - тайга
Заложники любви
Запоздалая оттепель. Кэрны
Изгои
Клевые
Колымский призрак
Колымское эхо
Любимые не умирают
Макарыч
Мгновенья вечности
Обреченные
Охота на русалку
Пасынки фортуны
Подкидыш
Полет над пропастью
Помилованные бедой
Последний шанс
Последняя охота
Расплата за жизнь
Седая весна
Стукачи
Судьбы в капкане
Тонкий лед
Фартовые
Я обязательно вернусь

Месть фортуны
1. Дочь пахана
2. Фартовая любовь

Утро без рассвета
1. Колыма
2. Камчатка
3. Сахалин

О кино
- Мои произведения никогда не экранизировались. Да я этого и не хочу, ни в коем случае. Экранизация - это умершая книга.
Сценарист хватается только за те моменты, которые окажутся наиболее зрительными, а это далеко не всегда то, на чем делал акцент автор. Сама я сценариев не пишу, а потому никогда не отдам свою книгу на растерзание киношникам.
Да и качество современной кинопродукции оставляет желать лучшего. Поэтому фильмы в общем-то и не смотрю. Люблю только наш сериал о Шерлоке Холмсе с бесподобным Ливановым да американский фильм «Иисус». Из телепрограмм смотрю лишь «Время», зато регулярно: надо быть в курсе событий, которые творятся в мире.
О кулинарии
- Готовить очень люблю. Это моя слабость. Особенно, как говорят, мне удаются котлеты. Еще шашлык умею делать... Но не делаю: возни много.
О любимых писателях
- В свое время читала только то, что мне было близко: Бальзак, Золя, Гюго, Фейхтвангер, Ремарк - их я «поглощала» запоем. А вот Хемингуэя до сих пор не признаю. Но больше всех мне близок по духу Джек Лондон, со своей особой, правильной философией. Поэзию люблю есенинскую, а еще преклоняюсь перед смолянином Мишиным.
О читателях
- Мой читатель очень многолик, причем лица многих мне знакомы. Среди них есть те, которые собирают все мои книги до одной и, затаив дыхание, ждут выхода нового романа. Сельские мои «приверженцы» летом заняты, им сейчас не до книг. Вот соберут урожай, тогда и примутся за чтение. Среди городских есть очень интеллигентные люди, занимающие высокие должности, а есть и простые. Дискриминации по полу также не наблюдается. Женщины иногда обижаются: за что ты нас так выворачиваешь? Ну так не будь сволочью! Мужикам тоже достается: нечего быть козлами. В общем, всем сестрам по серьгам.
О том, как начинала
азики всякие, очерки. Серьезно относиться к этому делу стала года в 22, тогда же появились и первые публикации в газетах. Вопрос об издании дебютного сборника рассказов поднимался еще на Сахалине, однако тогда я немного повздорила с директором издательства, и он заявил, что, пока жив, выхода моей книги не допустит...
Первым крупным произведением стал роман «Макарыч», но в печать его также не взяли. Естественно! Там же о каторге было много такого, о чем власти предпочитали молчать. Рецензии без смеха сквозь слезы читать было невозможно. К 1978 году у меня в арсенале было уже пять готовых книг, в том числе моя любимая трилогия «Утро без рассвета». Когда я отдавала ее читать редакторам, они каждый раз восхищались. Да, очень интересно - этого никто не отрицал. Но «зеленый свет» не давали. Почему? «А мы не хотим из-за нее попасть на Колыму и на своих шкурах убедиться в том, о чем вы пишете» - обычно приходилось мне слышать. Так продолжалось до прихода к власти Горбачева. Он немного ослабил связывающие писателей веревки: разрешил публиковаться за свой счет. А что это значит? Нужны деньги. Где их взять? Пришлось собирать буквально с миру по нитке: где-то в долг, иногда и под проценты, где-то по подписке... Большого успеха я, признаться, не ожидала. Тема тяжелая, во многом даже неприятная, а тут тираж в 15 тысяч расхватали за неделю. Так пошло и поехало. И вот я уже автор 45 книг, дописываю 46-ю.
О творческом процессе
- Раньше, в Батуми, я ночами писала. Муж работал, я тоже. Приходишь, пока поесть приготовишь, уберешь, постираешь - вот уже и 10 вечера. А там до 3 - 4 утра сидишь, пишешь. Когда переехали в Смоленск, стала работать с утра. Иногда до 7 вечера, иногда и дольше. Но даже когда ты оставила перо, отложила его в сторону, решив, что на сегодня хватит, все равно продолжаешь обдумывать какие-то детали, сюжетные ходы. Раньше 1 - 2 ночи не засыпаешь. А в полдевятого - опять на ногах. Пишу я по старинке ручкой на белых листах бумаги. Мне так привычнее, хотя компьютер дома есть. Рукопись обычно состоит из 400 и более страниц. Вот такая огромная папка получается.
О Смоленске
- Хоть родилась и не в Смоленске, считаю этот древний город своим родным. Теплый он какой-то, уютный. У меня были самые разные варианты, куда уехать из Батуми. И Минск предлагали, и Киев, и Санкт-Петербург, и Саратов. Но я выбрала именно Смоленск, потому что раньше часто в нем бывала (в типографии им. Смирнова печатались мои книги) и чувствовала: только здесь смогу по-настоящему писать. Лужков недоумевал: как можно отказаться от столицы? Отказалась...
Раньше очень любила погулять вдоль крепостной стены или зайти в Успенский собор. В последнее время, правда, в центр выбираюсь редко: в больницу или парикмахерскую.
О школе
- Детские годы, проведенные на Сахалине, вспоминаю с удовольствием. Ох и озорничали же мы! Представьте, из женской школы Орла, где мы с мальчиками даже никогда не разговаривали, попасть к сахалинской шпане. Оторвались по полной. Чего только не делали: и учителей из рогатки обстреливали каждый день, и доски салом натирали, и в лампочки пятаки закладывали! И при этом мы умели по-настоящему дружить и любить. Идем бывало домой со школы с приятелями, деремся, толкаемся. Но если подходит кто-то чужой, сразу становимся одной командой?- своих в обиду не давали.
О героях романов
- Все книги, написанные мной, основаны на реальных событиях, особенно детективы. А бытовые... Я ж среди людей живу, знаю.
«Колымский призрак» - вообще документальная вещь. Я даже фамилию героя сохранила в романе - Аслан Аталиков. Он жил в Нальчике, недалеко от нас. И рассказывал мне, что он пережил.
Когда он умер, приснился мне: «Я тебе что, зря рассказывал?» Утром встала, мужу говорю: слушай, вот так и так. Он мне: «Но ты же совсем другую книгу сейчас пишешь. Сначала закончи ее». Закончила «Фартовых» и принялась за «Колымский призрак». Это название тоже Аслан дал.
А мужик он колоритный был. Четыре раза на Колыме - и все время убегал. Его четыре раза приговаривали к расстрелу, уже сообщали, что приговор приведен в исполнение. Потом смотришь, через год-два опять появляется. Притом очень порядочный человек, хотя где-то жестковат, как и все, кто прошел зону. Он все в этой жизни познал и испытал. Я, конечно, передала его историю в своей интерпретации. Если бы его рассказы дословно поместить в книгу, у людей просто были бы инфаркты.
О писательском даре
- Мне часто задают вопрос: как научиться писать? А никак! Если талант дан от Бога, то рано или поздно он проявится. Если нет, то никакой МГУ не поможет. При этом всегда надо помнить, зачем ты пишешь, чувствовать нужность книги, ее новизну. Если ничего оригинального сказать не можешь - не берись. Каждая написанная строчка переживет автора, по ней потомки будут судить о личности писателя. Эта мысль меня лично дисциплинирует. Ни за одну мою книгу мне не стыдно. Художественное произведение, тем более литературное, должно нести в себе какой-то смысл, давать людям рецепт жизни. С ним могут не согласиться, но сказать свое слово автор обязан.
О партии
- Ни в какой партии никогда не состояла, и это моя принципиальная позиция. Врать в угоду кому-то не стану, поэтому и по заказу не пишу, рассказываю только о том, что сама считаю важным. Так было и в публицистике, и в художественном творчестве. Конечно, я понимала, что мое «гав» ничего существенно не изменит, но несколько раз людям помогла: по моим материалам освободили трех человек. Был у меня, например, такой очерк - «Филиппок». Главный герой - простой мужик Филиппов, небольшого роста, но чудо-человек. За что попал на Колыму? За буханку хлеба! Без родителей рос, голодал, вот и украл.
А дали - 8 лет! Шесть из них он честно отсидел, они ему всю жизнь искорежили. Я описала все, как было, за дело взялась прокуратура, провела проверку, и Филиппов вновь обрел свободу.
О Союзе писателей
- Я пришла в Союз писателей России, когда уже было опубликовано 16 романов. 50-тысячные тиражи расходились за неделю. Но меня отказались принять в СП Грузии, потому что грузинский не знала и не собиралась учить. Написала Ельцину, что считаю это дискриминацией. Письмо передали в Союз писателей. Мне звонят: приезжай, привози свои книги. Мол, посмотрим, что ты собой представляешь. Ну мы и привезли с сыном по два экземпляра каждой. Как выложили, там все обалдели: как же мы тебя упустили!? И взяли книги на ознакомление. Через неделю опять звонят: «Приезжай, ты принята единогласно на ура, получай билет». Ни одной книжки мне так и не вернули: все, кто читал, себе оставили. Потом только подходили и просили подписать. Это было в 1994 году. В Союзе я познакомилась с Окуджавой, Аксеновым, Гамзатовым...