Сергей КудрявцевЭстетская социальная драмаЛента с таким скандальным названием, разжигающим пыл воображения, особенно у мужской части аудитории, конечно, многих (или почти всех) разочарует, поскольку не суждено сбыться ни ожиданиям любителей острых пикантных зрелищ, ни надеждам поклонников визуальных причуд Кена Рассела. Картину «Шлюха», которую сам режиссёр называл своим ответом на популярную романтическую комедию «Красотка», можно уподобить социологическому исследованию на тему проституции в современном обществе.
Фильм основан на пьесе Дэвида Хайнса, который, в свою очередь, будучи лондонским таксистом, просто записал разные рассказы из жизни и «профессиональной деятельности» пассажирок-проституток, составив своеобразную мозаику или же моментальный портрет представительниц «древнейшей профессии». Рассел словно нарочно отказывается от собственных навязчивых «кинематографических бредней», буквально в качестве репортажа снимает монолог калифорнийской проститутки Лиз, обращённый прямо в камеру, непосредственно к зрителям, как если бы героиня хотела исповедаться, обнажить свою душу, посвятить не в святая святых, а в «аморальное аморального» различных человеческих страстей и маний.
Действительно, к такому трудно привыкнуть обожателям красивой, умеренной или вообще жёсткой эротики, гурманам «эстетской безвкусицы» прежних работ этого мастера кино. Что-то необъяснимо раздражает, путает все наши предположения, смущает разум и, в первую очередь, чувства, мешая возбудиться или, напротив, сострадать передрягам «бедной Лизы» из Америки. Большинство критиков пожелали увидеть в «Шлюхе» лишь неудачную мелодраму о тяжком труде «работниц чувственного фронта», которых эксплуатируют сутенёры, преследуют полицейские, подвергают унижениям неуравновешенные клиенты, презирают добропорядочные граждане, сами не отказывающиеся при случае предаться краткосрочному разврату.
Но если взглянуть глубже, то можно найти точки соприкосновения с другой американской картиной английского постановщика — «Преступления по страсти» (1984), более известной под названием «Голубая китаянка». Кен Рассел не преминул даже показать афишу кинотеатра, где демонстрируется этот фильм. Сходство двух работ — не только по тематике. При всей внешней непохожести их роднит провокационная, мистификаторская сущность, тотальный розыгрыш автора, который посмеивается над буквальными толкователями, воспринимающими всё всерьёз, на полную веру, не чувствуя скрытого подвоха.
В «Шлюхе» Рассел явно издевается над лентами в духе «синема-верите», которые пытаются как бы сконструировать «идеально типичную» историю городской проститутки. Режиссёр предлагает нам рассказ проститутки «от первого лица» — но следует ли нам целиком доверяться тому, что она поведала с экрана? Не является ли всё это очередной легендой, придуманной только для того, чтобы разжалобить чувствительных зрителей? Не подыгрывает ли проститутка, стремясь подтвердить наши досужие представления об её ремесле? Не навязан ли тут миф в некоем обличье социологического исследования?
Истина ускользает, исчезает, подобно героине, во тьме городского тоннеля. Если же вдуматься, Кен Рассел сочинил ещё одну «безумную биографию», пофантазировал о фактах вроде бы реальной судьбы, но, вопреки себе и будто назло хулителям и ценителям его формальных изысков, разыграл более объективированное действо, выдал всё за документальные зарисовки с натуры, фотографический снимок реальности. Но не верьте! Не поддавайтесь на провокацию!
Любопытно, что наши кинокритики (вероятно, и многие зрители) неожиданно «купились», по собственному невежеству, на одинаковую фамилию постановщика и исполнительницы главной роли. Одни строили домыслы, что и у них, на «загнивающем Западе», режиссёры снимают только своих жён. Другие предположили, что Тереза Рассел является дочерью. Третьи несмело убеждали, что родства между этими Расселами нет вообще. Но достаточно было бы знать, что англичанин Кен Рассел и американка Тереза Рассел впервые встретились на съёмочной площадке, а актриса получила известность по иным провокационным ролям в фильмах своего мужа, тоже англичанина Николаса Роуга.
1991 
